Спецназ Третьей Мировой. Русские козыри - Страница 37

– Это что такое? – пробормотал я, доставая бинокль.

– Такое впечатление, что тёплым воздухом туман разгоняют, может, у них есть такие штуки, как на аэродромах, – предположил мичман. – Я действительную в Дзёмгах на аэродроме служил – там для прогрева взлётки такие стояли на «КрАЗах».

– Не, никакой бы ветродуй сюда не достал, – включился Кузнец, – видел я такие хрени, они бы по кругу разгоняли, а тут – как с одного места задуло! Смотрите, какая проплешина получилась.

В образовавшуюся «щель» территория рудника и промышленных помещений просматривалась вполне прилично в бинокль. Вот прямо в горе огромнейшая нора, возле которой стоит небольшой электропоезд на шесть вагонеток. Рельсы выходят из огромного ангара-депо и ведут прямо в шахту. Из вагонеток три, по виду грузовые, пустые и две крытые, как пассажирские вагоны. А последняя наверняка с оборудованием – какими-нибудь баллонами, отбойными молотками и прочей ерундой или со съестными припасами и водой. В моей группе шахтёров не было. Да и мичман только под воду лазил – под землю, по его словам, ему нырять не приходилось. Вокруг поезда ходили военные, что-то проверяли, даже собак удалось рассмотреть. В развёрзнутый зев шахты тянулись трассы проводов и труб. Рядом, с обеих сторон от входа, построены прямо в скале два трёхэтажных здания.

А вот тут уже ясно – я подобие таких зданий видел в нашем чукотском поселке Гудым у стратегических ракетчиков, когда сопровождали одного из высших чинов Объединенного командования в Чукотский горно-стрелковый гвардейский ордена Богдана Хмельницкого корпус. Просто вырублены уровни и этажи в скале, а фасад с окнами и входными дверями сложен из кирпича. Давай, лейтенант Пехотин, будем подумать. Вспоминаем крайние занятия по иностранным армиям и театрам военных действий. Применяем виденную картинку к ранее виденным схемам и космическим снимкам различных объектов. Что получается? Одно из зданий административное. То, которое слева. Почему? Потому что на нём установлена куча антенн различного назначения. Вон там – квадратная радиорелейной связи, вон там – коротковолновой, телевизионные антенны. Рядом со зданием автомобильная стоянка с несколькими внедорожниками и какой-то колымагой, напоминающей автобус. Другое здание – техническое: кабели и трубопроводы, рядышком котельная с торчащей трубой. Здание огибает ветка шахтной узкоколейки, которая ведёт к огромным терриконам отвалов вынутой породы. Тем самым, которые мы видели с района «Гнезда Кондора». А вон он – источник шума. Огромный и издающий тот самый низкий гудящий звук шахтный элеватор, широченные лопатки которого медленно и с натугой волокут каменное крошево на вершину террикона.

Всё окружено заборами из металлической сетки, по периметру четыре вышки и одна ровно посередине у ангара-депо с закрытой будкой и фазированной антенной решеткой наверху. Пост охраны периметра техническими средствами. За забором вдоль сетки по периметру – по две каменных долговременных огневых точки. Сектора обстрелов – перекрещивающиеся. При лобовой атаке пулемётчики с ума сойдут, выкашивая шеренги наступающих. Ну и, следуя логике и типовой схеме охраняемых объектов американцев, перед ДОТами на открытых участках местности – минные поля. А вот переходы в огневые точки визуальным наблюдением не обнаружены. Может быть, идут под землёй или хорошо замаскированы. Есть над чем подумать. Дальше, ближе к аэродрому, уже с трудом различимые корпуса жилого городка. То есть получается – администрация шахты, сами шахтеры и технический персонал приезжают сюда на автобусе посменно. Военные несут службу по охране круглосуточно. Мелконян должен выяснить порядок смены караулов и постов. И самое основное – как всё-таки производится подрыв шахты? Не может же ведь такого быть, что заряды для подрыва уже заложены. Даже школьники, знающие о горном деле только из учебников по истории и товарищу Стаханову, знают как опасна работа в рудниках, сколько там взрывоопасных газов и какие там суровые условия. Американские шахтёры ведь не дураки держать взрывчатые вещества на добывающих уровнях. В любой момент может рвануть. Значит придумано что-то другое. Из норы шахты медленно выкатился ещё один поезд и заехал в ангар. За первым поездом почти впритык выехал второй, с вагонетками, забитыми породой, и направился по второй ветке узкоколейки к отвалам террикона. Вагонетки одна за другой опрокинули свой груз в огромную каменную кучу. Поезд, стоящий возле входа, медленно набирая скорость, вкатился внутрь. На нас снова пахнуло тёплым воздухом. Из торцов скалы выехала огромная створка ворот. Противный звук металлического скрежета и визга донесся даже до нас. Не смазывают они их что ли? Поток тёплого воздуха прекратился. Туманная прореха начала снова заволакиваться. А вот она в чём, эта неведомая загадка природы: тёплый воздух из шахты гонится мощными вентиляторами из подземелий и размывает окутывающий по периметру островной чаши туман. Из ангара выехал автобус и покатился к выезду из шахты. Некоторое время постоял на КПП возле шлагбаума и въехал на территорию жилого городка.

Мелконян начал обустраиваться на выбранной лёжке, готовя наблюдательный пункт.

Я ещё несколько раз осмотрелся, переговорил о незначительных деталях и времени возвращения разведчика на базу. Начинало темнеть, и нам с Ковалёвым предстояло поторопиться с возвращением.

Рыхтенкеу на том месте, где его оставили, не было. Условный знак, сложенный из камней возле точки встречи, оповещал нас, что всё в норме, но самого чукчи и след простыл.